Несмотря на то, что Ферну удалось, вроде бы, всецело завладеть моим вниманием, от меня не ускользнуло, как напряглась Кассандра при слове "равнос". Что ж, таковы уж мы - наша слава всегда бежит впереди нас... Ну, пусть оценит хотя бы то, что я открыто в этом призналась. Кто предупрежден - тот вооружен, разве нет? Я мысленно усмехнулась.

Ферн тем временем подхватил меня, как перышко, и посадил к себе на колени. Обнял, притянул к себе. Ласково так, но попробуй-ка высвободиться... Естественно, я сделала вид, что совсем-совсем не замечаю того, что эти железные объятия, скорее, - это попытка удержать, чем что-либо другое. Я игриво обхватила мачо за шею и взъерошила волосы на затылке. Кхм... воображаемые волосы.

- Послушай, детка. - шепотом произнес здоровяк мне в затылок. Стало щекотно, - Мы можем быть полезными тебе, а ты нам. Мы предоставим тебе убежище, а ты поможешь Кассандре научиться вести себя в обществе, а?

Судя по тому, как занервничала парочка, оба делали здесь было какое-то важное дело. Настолько важное, что ни на грош не верили в то, что я здесь случайно и готовы были удерживать меня вдали от остального сообщества любой ценой. Даже то, что равнос - одиночки и плевать им на все сообщество, этих двоих ничуть не успокаивало. В другое время я бы сделала все возможное и невозможное, чтобы разузнать, чем же это они таким заняты и, самое главное, как в этой ситуации можно поразвлечься. Но не сейчас.

Поэтому я обернулась к Ферну и глянула на него из-под полуопущенных ресниц и ласково произнесла:
- Хорошо, дорогой... я согласна.

Эльза оказалась довольно аппетитной девушкой, правда, надо признать, надолго ее не хватило. Впрочем, мне было достаточно и пинты отменной «Кровавой Мэри», после чего оставил Эльзу приходить в себя, сам же решил покинуть это благоухающее развратом место и пойти поискать более цивилизованное и спокойное. На улице к этому времени уже заметно похолодало, но людей меньше не стало, в особенности туристов. Мое внимание привлекла группа японцев с фотоаппаратами, которые что-то тараторили на своем родном языке и приближались к открытому зеву «Темного Поцелуя». Видать посещение таких мест входило в их туристическую программу. Я мысленно пожелал им удачи и, не торопясь, отправился по направлению к автобусной остановке. Прежде всего, нужно было сориентироваться на местности, а затем решить куда отправить свои стопы и тело за ними. Когда я уже отошел на значительное расстояние от клуба, мне показалось, что кто-то меня преследует. Я слегка повернул голову, чтобы боковым зрением убедиться в своем предположении. Точно! Ромбическая пальма незаметно следовала за мной на расстоянии около полусотни метров. Хм, ей то еще что нужно? Ладно, не суть, разберемся позже.
Как я и предполагал, на автобусной остановке была довольно подробная карта города. Отметив пальцем Санкт-Паули и мое примерное местоположение, я окинул взором оставшуюся часть карты, прикидывая в уме предстоящий маршрут. Дорога из желтого кирпича уперлась в клуб и дальше не шла. «Что-то он не был похож на Гудвина, который исполняет желания» - отметил я, почесывая свою бороду. Итак, куда же все-таки направиться? Можно конечно довериться своему провидению и пойти куда глаза глядят, но что-то мне подсказывало, что в этот раз такой фокус не прокатит. Я еще раз осмотрел карту и только тут заметил какую-то надпись, выцарапанную на пластике: «Чего стоишь?». Однако. Я достал из кармана куртки ключи от номера мотеля и выцарапал чуть ниже: «Тебе-то какое дело?». Ответ не замедлил себя ждать: «Давай уже, вали куда-нибудь. Весь вид мне тут только портишь!» Она еще, оказывается и грубиянка, ну ничего, сейчас я ей отвечу: «Слушай, карта, не нарывайся, понятно? Лучше бы предложила, куда мне пойти в эту прекрасную ночь». На что получил весьма и весьма ценный совет: «Иди в баню». Только вот я мылся позавчера, посему совет был не вовремя. «Давай другое место, и побыстрее!». Карта некоторое время молчала, а затем выдала: «Иди, убейся об стену». Вот, сволочь. Я слегка ударил кулаком по карте. «Эй! Руки то зачем распускаем?!» - выкрикнула карта Гамбурга. Кажется до нее не дошло и я ударил еще, уже посильнее. «Ладно, ладно, хватит! Так и быть, скажу. У тебя три пути: на запад, в обитель мертвых, на юг, в обитель власти, на север, в обитель смерти. Выбирай» Хм, достойный выбор, нужно спросить у кого-нибудь совета. Допусти у пальмы, ромбической. Что ж, значит пришло время поговорить с ней по душам и разобраться в этом бедламе.

После ухода Андрея, я некоторое время наблюдал за игрой в шахматы. Моя "девочка" была на грани выйгрыша. Но тут мне позвонили.
- Да?
- Алло, Марк? Это Ганс. Есть время поговорить?
Чего то подобного я ожидал... Звонил примоген Бруджей.
- Я тебя слушаю.
- Слышал про фон Крауса?
- Ты забыл чьи СМИ передовали про это?
- Ну да... Не займешься этим? С меня зачтется...
Как-то это было подозрительно. Не готовят ли мне подставу. Многи были вкурсе на счет моего интереса во звании князя...
- А сам ты не можешь? Или Софию подрядить? Она такие вещи любит. Треми все таки.
- Она отказалась. - Был мне ответ.
А вот это еще больше похоже на подставу. И тут на экране я увидел... птенца фон Крауса! Стараясь, чтоб мой голос звучал спокойней, я ответил.
- Ладно. Заплатишь бельгийской. Три ящика.
- Без проблем. 2-ой отрицательной? Будет. Главное скрой все доказательства указывающие на нас и найди этого долбаного убийцу.
- Пока..
Я закурил. Потом опять посмотрел на экран. Не глюки. Опорожнил стакан.
Ну наглость! Пришел прямо в мое логово! Поднявшись, я вышел туда. По ушам ударило музыкой. На некоторое время, меня, как простого тореадора просто заворажило.

-И давно ты обитаешь в Гамбурге? – я докурил последнюю сигарету и отправил ее в непродолжительный полет над водной гладью пирса.
-Пару лет то точно, - ответила пальма, тряхнув своими листьями, - меня сюда еще маленьким кокосом занесло. Пустила корни, остепенилась. Меня, конечно, посещали мысли насчет переезда, но, хорошенько подумав, осталась здесь.
-А тебе не холодно? Все-таки Германия отличается климатом от тропиков.
-Естественно холодно, думаешь, почему я в тулупе сижу?
Я оторвал взор от пакета чипсов, которые брасом пересекали Эльбу, и посмотрел на пальму: точно ведь в тулупе, и как раньше не заметил?
-Хочешь кокос?
-Не откажусь - проговорил я, вновь засмотревшись на пакетик чипсов, к которому присоединилась пустая пачка из под сигарет. = Красиво плывут, да?
Пальма не ответила, лишь чуть сильнее зашуршала своими перистыми листьями. Затем она протянула мне свежий кокос.
-Спасибо, будет чем покидаться в кролика.
-Да не за что. Кстати, к тебе тут гости, - пальма указала куда-то на юг. Действительно, к нам приближался маленький катерок.

Высунувшись из «фрегата» и победно оглядывая окрестности, словно гладиатор поле битвы, Старый шекель проделывал уже четвёртый круг, надеясь встретить хоть какого-то клиента. Но с каждой минутой неспешного «чёса» по Эльбе его надежды становились всё более и более призрачными…
Проплывая мимо Альтоны, он таки умудрился подхватить какого-то типа, стоявшего спиной к реке и с важным видом писавшего прямо в песочек, но, стоило лишь тому закончить свои «дела» и повернуться лицом к «водиле», как он сразу же отказался от «услуг извозчика».
«Эх, ну что за люди пошли?» - Шекель с горечью сплюнул за борт – «Где жрут там и срут, прости, Господи! Одни янки вокруг, хоть караул кричи!»
«Видимо, сегодня я таки останусь без привычной пачки сухой лапшички на ужин» - эта мысль шальным камешком стукнула о черепную коробку почтенного еврея, когда он, привычным движением разворачивая «благословенную шлюпку», решил чуток подкорректировать ночное «расписание перевозок» - «А почему бы мне не наведаться к побережью Санкт-Паули? В этом весёленьком райончике полным-полно дрянных заведений, ночные посетители которых будут не столь разборчивы и, наверняка, не побрезгают заляпать подошвы своих ботинок в простой социалистической пыли моего славного судёнышка».
Сказано – сделано, и вот «гроза Карибских рифов» уже держит курс на сиё «гнездо разврата». Видимо, предчувствие его не обмануло, так как, проплывая мимо пирса, Парасоль увидал некоего мужика, вертевшего на пальце какое-то жалкое подобие спущенного мячика, с которым долго играл бульдог, вымазав слюнями и обляпав шерстью.
«Хех, о как мне везёт – пьянчуга какой-то попался!» - про себя смекнул «Голодранец усих крайн», но, надеясь произвести впечатление получше, чем на первого неудавшегося клиента, решил нацепить одну из наиболее благодушных своих личин.
«Уважаемый Герр!» - подплыв к потенциальному клиенту поближе, Спенсер привстал на своей «каравелле», рискуя свалиться в по-ноябрьски холодные воды Эльбы, и для пущей убедительности помахал снятым с головы застиранным платочком – «Сигареткой не поделитесь? Два дня уже не курил – прямо-таки кошки раздирают при виде папироски!»
Собственно, так и было, и тут Спенсер ничего не приврал, кроме, может быть, того, что «кошки раздирали» его вовсе не от жажды угореть в табачном дыму, а от охотки утянуть на дармовщинку побольше хороших сигарет.

Я прекратил играться с кокосом и внимательно посмотрел на утлое суденышко, которое причалило к пирсу. Затем перевел взгляд на «капитана» сего «круизного лайнера». Передо мной предстал неопределенного возраста мужичок, облаченный в мешковатую кожаную жилетку и довольно мятые брюки. Одежка его отличалась столь же неопределенным цветом, как и его возраст.
-Курить, знаете ли, вредно для здоровья, - в моих руках оказалась еще нераспечатанная пачка сигарет, с которой стал быстро слетать целлофан, - тем более в таком преклонном возрасте.
Прикрыв огонек зажигалки от холодного ноябрьского ветра, я прикурил и выпустил колечко дыма.
-Ой, сынок, сердечно благодарю за столь трогательную заботу о моей незначащей персоне, но ты обо мне не беспокойся, - сказал неизвестный тип в помятых «панталонах», - Я - человек маленький, но свободный. Помру - так по мне никто не всплакнёт, но и никто не скажет, что, мол, был такой-сякой извозчик-еврей, который следовал чужим советам и своего решения не имел. Посему, уж если я и предпочитаю травиться - то это только моё и больше ничьё решение.
Бомж-еврей. Как чудесен этот мир, как много в нем загадок, непостижимых для разума смертных. Хотя, ну мало ли, может в Европе это стандартное явление? И все-таки сему индивидууму курить вредно, надо как-то исправлять и наставлять на путь истинный. Не хочет? Заставим! Не умеет? Научим! Тем более моя практика что-то застоялась последнее время, и как говорит мой Сир: «Прежде всего – это практика, везде и всюду, а теорию оставь Треми». Думаю, что для данного подопытного сойдет и легкое воздействие.
-Вот вы говорите, что о вас никто не всплакнет и не вспомнит о таком-сяком извозчике-еврее, но вы здесь ошибаетесь. – Начал я своим самым, что ни на есть сочувствующим тоном, не отрывая взора от его глаз. – К примеру, огорчиться тот, кто обеспечивает моторчик этого суденышка постоянным притоком топлива. К тому же, каждая смерть – это трагедия для окружающих, и для вас в первую очередь. Не даром люди всю свою сознательную жизнь, - а это возраст от тридцати и выше, когда болячки начинают вылезать на поверхность, - стараются отодвинуть вторую дату на могильной плите подальше от первой. Разве нет? То-то же. Только представьте себе воды Эльбы, которые перестанет бороздить эта лодочка, представьте какое горе перенесет река и мир, лишившись такого человека! Так что, забудьте о своей страсти к табаку, оно того не стоит!
Судя по ошалелому лицу еврея, на него подействовало.
- Ой… ой-ой, - только и смог пролепетать еврей, невероятным усилием воли отрывая взгляд от глаз вампира, которые, как на мгновение показалось «владельцу заводов, газет, пароходов», заняли весь небосвод и глядели прямо в душу, испуганно сжавшуюся где-то в закутке грудной клетки, напоминая только что родившегося и вылизанного матерью-кошкой котёнка. Линялый тип слегка покачнулся и, тут же схватившись рукой за борт, чтобы не улететь к приветливо ожидающему на самом дне Эльбы семейству драных "адидасов", мотнул головой, - Хм, какой "карамболь" со мною только что приключился... Вы, кажется, мне сигаретку предлагали? - не зная, с чего начать, он обратился к Андрею, - Так вот, не надо мне больше этой гадости, не надо! Всё это проклятые янки придумали, чтобы меня, честного труженика, с пути сбить истинного! Да, именно так! - замахав руками, словно открещиваясь, еврей с жалостью взглянул на свою «мадамку» - Я таки подумал, пусть никто по мне и не заплачет, и рюмашку портвейна на могилку не плеснёт, но, если меня не станет - кто же тогда о любушке моей ненаглядной позаботится? Наверняка, подлый Ганс её прихватизирует, а потом, натешившись малюткой вдоволь, сдаст её на металлолом не за понюшку табаку! Не бывать этому, пока жив старый Парамоль, слышишь ты, агент империалистов, - он погрозил кулаком кому-то на западе, - Не бывать!
В порыве праведного гнева еврей всей пятернёй залез в правый карман брюк и, вытащив оттуда целую горсть табаку, с ненавистью развеял её над свинцовыми водами Эльбы.
Просто и эффективно. Ну, а теперь пора прокатиться с ветерком. Я взглянул на часы и, удостоверившись в том, что у меня еще есть время, чтобы подоспеть в обитель мертвых к разгару вечеринки, прыгнул в лодку. Напоследок послав ромбической пальме воздушный поцелуй, хлопнул по плечу еврея:
-Ну, паромщик-Харон, доставь-ка меня на ту сторону Стикса, ибо старики в своих могилах долго ждать не будут, дабы совершить кровавый пир над их детьми. И я могу не успеть попасть в первые ряды этого, просто феерически красивого, представления! Вперед!

О, великий Каин, ну сколько же можно ждать!
Я привстала на носки аккуратных лаковых чёрных лодочек на шпильке, надеясь разглядеть в кромешной тьме, тускло освещаемой небольшими, редко стоящими по краю пирса фонарями, знакомые очертания неуклюжей лодчонки, ведомой против воли волн евреем Спенсером – местным нелегальным перевозчиком. Он опаздывал на целых десять минут – непростительная дерзость в наш век, когда поговорка время - деньги давно утратила принадлежность к сугубо финансистским кругам.
Мой кот Бегемот, сверкающий янтарными метеорами глаз со дна своей «походной» плетёной корзины, недовольно бил хвостом, изредка бросая косые взгляды на бумажный пакетик, в который я, как обычно, складывала еду, приготовленную добросердечной фрау Вольфган для «бедняжки-переводчицы», из-за тяжелого рабочего графика вынужденной спать днём и работать ночью. Впрочем, такая «работа» мне вполне по вкусу… медному вкусу тёплой свежей крови.
Сомневаюсь, что еврей отказался возить меня – уж больно это жадный до денег тип, стоит похрустеть новенькой купюрой в сто евро у него перед носом, и он тут же расстилается, подобно красной ковровой дорожке на Каннском кинофестивале.
Но прошло ещё пять минут, и его всё также не было…
Приоткрыв висевшую на плече маленькую сумочку, я посмотрела на миниатюрного «курносика», уютно расположившегося на лайковых чёрных перчатках, и, расстегнув молнию на кармашке, извлекла пачку дамских сигарет и серебристую зажигалку с оттиском эмблемы клана Вентру на гладкой прохладной поверхности.
Ноябрьские ночи ничуть не портили красоту Бланкенезе, а близость ртутного цвета волн Эльбы придавала особый неповторимый шарм этой части города, но с каждой секундой голода я чувствовала всё яснее, как неприятно прикосновение мохнатых лапок хищного арахнида к нежной тонкой коже.
Каин! Ну где же тебя носит, проклятый… - я смогла вовремя сдержаться, не позволив внутреннему Зверю распрямить плечи под изящным тёмно-синим платьем. – Но, клянусь, долго я не протяну. Свежая кровь… Пурпурный нектар жизни, извлечение которого может привести к смерти… Игра в шахматы – белое и чёрное… Грациозный прыжок и оскал хищника… Мелкая дрожь его жертвы…
«Чччёёёрррртттт бы тебя побрал, Парасоль, какие морские дьяволы утопили твою нечестивую джонку?»
Нет… нет ничего, только спокойствие… Безмятежные волны неспеша лижут гальку, выброшенную на берег… Неуклюжие рачки семенят коротенькими лапками по зернистому песку… старый рыбак расправляет сеть, всю зиму томившуюся в тёмном сарайчике…Голодные чайки выхватывают из воды нерасторопных рыбёшек… Голод… Ничего нет… и голода тоже…
Я снова ощущаю усталость, могильным камнем навалившуюся на мои плечи. Она делает меня сонной и ленивой, как обрюзгший кот на коленях дородной хозяйки. И именно эта лень помешает мне наброситься на тебя и осушить до капли, нечестивый еврей, лишь только ты причалишь к берегу. Но нет, я слишком льщу тебе – сделать это мне помешает непревзойдённая вонь, которая дико кричит с твоей немытой шеи. Ведь именно это послужило причиной того, что я не пользуюсь услугами цивилизованных перевозчиков, от которых пахнет терпким парфюмом… Интересно, а что подумал ты, когда я впервые подошла к твоей жалкой лодчонке с предложением перевезти меня на другую сторону? Что у юной леди не все дома? Что же, вполне возможно, что я и тронусь умом, пока дождусь тебя…
Лишь одинокая чайка медленно кружит над просторами Эльбы… Поздняя пташка, захотевшая заморить червячка, не боясь конкуренции более резвых товарок? В мире смертных все живут по суровым законам, впрочем, мы тоже вынуждены соблюдать правила…
Хм, разве чайки способны так быстро набирать вес? – приглядевшись, я не без радости узнаю в «припозднившейся птичке» знакомую нелепую конструкцию стародавнего катерка, который следовало списать в далёком восьмидесятом… и его владельца, кстати, тоже.

-Хороший, хороший кокос, не бойся, лодка не перевернется. Наш отважный капитан доставит нас на ту сторону, - судя по взгляду еврея, он давно уже меня записал в свой черный список. А ведь я ему так помог, какие же все-таки неблагодарные бывают люди.
-Эй, шкипер! Долго еще плыть? Мне надо еще успеть в одно место, а как ты знаешь, время – деньги!
Парасоль снова ничего не ответил и только лишь повертел у виска пальцем. Сперва я хотел возмутиться, но тут до меня дошло, что мы уже практически на месте. И что нас уже ждут.
Миниатюрная девушка в темном вечернем платье, которое так замечательно подчеркивало все ее прелести. Судя по ее осанке, одежде, и сногсшибательному парфюму, который я уловил даже сквозь смердящий запашок «капитана», я бы предположил, что эта дама определенно обладает довольно-таки весомым положением в обществе. Однако странно, что ждала она по-видимому именно нас, а точнее еврея со своим утлым суденышком. Впрочем, поди, пойми этих выходцев из высшего общества, тем более, если они женского пола.
Когда лодка подошла к берегу еще ближе, мне удалось взглянуть прямо в прекрасные глазки не менее прекрасной их обладательницы.
-Сородич? – пролепетал голосок с правого плеча.
-Ага, кажется сородич, - вторил ему бас слева.
Кажется с моих губ слетело ругательство. Что за чертов мир?! Что за чертово провидение?! Ну, и к кому меня занесло на этот раз? Поди к Тореадору, или, что еще хуже, к Вентру.
-Тикай! – выкрикнул кокос и нырнул за борт. Я хотел было последовать его примеру, но лодка уже зашуршала днищем по гравию.

«Что же, приковылял, старый подзаборный пёс…» - пронеслось у меня в голове, когда я увидела коренастую фигуру Спенсера, только что причалившего на своей лодчонке к пирсу. Он был одет во всё тот же минималистский наряд, что и в самую первую нашу встречу, впрочем, стоило ли ждать проявлений стиля от жалкого смертного.
Каково же было моё удивление, когда из-за плеча еврея выпрыгнул некий мутный тип, сразу же не промедливший с высказыванием крепкого словца…
«Каин! Да что же я такого натворила, чтобы заслужить подобную ночь? Сначала невесть сколько томительных мгновений ожидания, затем ещё и этот «нежданный гость», показывающий себя не с самой лучшей стороны… Учти, Парасоль, сегодня тебе придётся ограничится стандартной таксой» - с такими мыслями я подошла к катеру, по пути выкинув пакетик с толи завтраком, толи ужином в контейнер для мусора, выполненный в виде большой фарфоровой вазы.
«А этот мужчина, в нём что-то такое есть… что-то странное, слишком тёмное даже для обычного смертного-грубияна… И почему он на меня так пялится?»
Но, встретившись взглядом с этим типом, я поняла, почему Спенсер, примостившийся за спиной незнакомца, беззвучно хихикает и весьма недвусмысленно крутит пальцем у виска – поглоти меня Геенна, если это не проклятый сумасшествием Малкавиан! Виктор предупреждал меня насчёт этих «безумцев», как их легкомысленно называют другие кланы… Не столь они и безумны, как мне кажется, но с ними стоит держать ухо востро – в особенности с этим, а также попробовать вытянуть из него побольше информации, вдруг это «чудо» внезапно осенит по поводу недавнего поджога?
Возмущённо выгнув бровь и скрестив руки на груди, я стала ждать объяснений.
- Ну… Мы таки приплыли… - разведя в стороны испачканные топливом ладони, протянул Спенсер и, сам того не зная, попал точнёхонько в цель.
И тут же, не дожидаясь того, как ему дадут право на голос, странный тип выдал нечто недвусмысленное:
-Неплохая ночь для прогулки по водам Эльбы, неправда ли, Миледи? - сделав особое ударение на последнем слове. - Хотя, я полагаю, что вам не пристало любоваться красотами природы? Вы предпочтете красоту денежных банкнотов.
«Конечно же, я ожидала от тебя весёлых проказ, но начал ты вполне безобидно, сын Малкава…»
- Действительно, шорох прохладной воды так успокаивает нервы… За «день», - я акцентировала это слово, намекая сумасшедшему дитя, что неразумно приоткрывать всё и сразу в присутствии смертных. – Бывает, вдоволь насмотришься на денежные знаки, что по ночам душа невольно тянется к прекрасному… - «Да, прекрасному пурпурно-красному…». – Вы же знаете – деньги – это такая грязь, в сущности-то… Но что привело Вас к скитанию по безмолвию ночи?
Всё это время Спенсер, склонившись над своим катерком, делал вид, что «наводит марафет» замызганной лодчонке, и совершенно нас не слушает.
-Я всего лишь нырнул в глубь кроличьей норы, чтобы узнать, насколько она глубока, и достает ли до самого Тартара. Простое любопытство и ничего более. Сколько песка не выгребай, пустыня не станет меньше, в особенности, если это делаешь детским совочком, - ответил малкавианин, слегка усмехнувшись.
- А что будет, если взять лопатку покрупнее? – пока он мне не надоел, можно и «потанцевать», но не стоит слишком полагаться на безобидность этого занятия – уж я-то знаю, что беседа с малкавианами – это танец с саблями… Впрочем, нет, здесь уместнее сравнение с кинжалами – то он уколет меня, то я задену его… - Ведь какое-то количество песка всегда вырывается из обращения пустыни – та же прилипшая на «детский совочек» тоненькая корочка песчинок всё равно в какой-то степени является воплощением могущества дюнного моря…
«Ну что, сородич, примешь ли ты моё приглашение на «бал»?»
Сородич, между тем, почесал свою ухоженную бороду, что нельзя было сказать о прическе, которая представляла нечто аля «А я у мамы шизофреник»:
-Вот именно - «А что если?». Видите ли, проблема в том, что совочки нам уже всем раздали и сказали: «Копай!». Вот мы и копаемся, копаемся, дабы добраться до своей искомой цели. У каждого она, эта цель, своя, но итог для нас всех всегда один, разве нет? Впрочем, прошу простить… мне можно говорить в такой вот официально-деловой манере? Ведь все ради вас, так вам будет легче понять того, кого обычно редко понимают.
- Я оценила Вашу заинтересованность в том, смогу ли я верно интерпретировать Ваши рассуждения, и теперь позвольте ответить любезностью на любезность… - но мне не удалось закончить, ибо моё рассеянное подкатывающим голодом внимание привлекла удивлённая физиономия Спенсера, расцветшая крупными багровыми пятнами, местами переходящими в странную синеву. «Почтенный извозчик» откровенно пялился на нас, словно на разбушевавшихся олигофренов… Впрочем, один из нас и был таким по определению.
- Эээ… Благороднейшие господа и дамы, а может, мы всё-таки тронемся с места? – спросил Парасоль, подпрыгивая на одной ноге и тщательно стараясь изобразить на «раскрашенном» лице гримасу обречённого подневольного человека - Ей-богу, холодно тут у вас, а меня как-то не прельщает подхватить воспаление почек или того похуже…
- А ведь паромщик прав, - вновь усмехнулся неизвестный, - пора бы уже и в путь. Кстати, меня зовут Андрей. - Он протянул руку в некоем галантном жесте.
- В таком случае, - кстати, руки у этого Андрея хоть и не такие грязные, как у Парасоля, но всё же жаждут оказаться под опекой хорошего мастера маникюра, - позвольте и мне приоткрыть завесу своего имени. Меня зовут Лея Ньюман, мисс Ньюман, если изволите…
Сказав это, я слегка склонила голову, и из-под опущенных ресниц увидела, что старик-еврей уже во всю готовит «бригантину» к скорейшему «снятию с якоря».
-Приятно познакомиться, мисс Ньюман, - вампир так и не убрал свою протянутую руку.
«Хм, похоже, и правда пора отправляться в путь, ибо Спенсер уже занял место «капитана» и недвусмысленно покашливал, поглядывая то на меня, то на своего случайного клиента… Ну а если мой новоявленный знакомый собирается плыть с нами, что, вероятно, он как раз и хотел сделать, пусть от него будет хоть какая-то польза»
С этой мыслью я подняла корзину с Бегемотом, стоявшую на прогретом за день песочке и, прежде чем проворно проскользнуть мимо сородича по направлению к катеру, вручила её прямо в вытянутую руку вампира.
Кот яростно зашипел, видимо он был не в восторге оказаться «в лапах» сего странного существа.
-Милый котик. Гуль? У меня гулями были лобстеры, - Андрей рассмеялся, но вот веселья в его голосе совсем не ощущалось…

Аэропорт НАМ.

Я вышел из здания Аэропорта, поправил свой рюкзак, поставил на землю взятый мною дипломат и опять достал свою трубку, забил ее табаком, закурил. Вообщем Ахмет как всегда не подвел, все документы были сделаны видимо профи в этом деле, мне остается только догадываться где мой сир их находит этих спецов, впрочем вспоминая как он нашел меня, можно предполагать что угодно. Но я все равно был немного раздражен: Еще бы, зануда-таможенник по сто раз все переспрашивал и перепроверял, а потом еще по многу раз мне повторял куда я там должен еще зайти и зарегистрироваться. Ага, счас. Потом мне еще пришлось какое то время простоять за своим "спец" багажом. Ладно, приводя себя в состояние спокойствия, мне пора ехать в свое новое "логово" на ближайшее время. Я взял в левую руку дипломат и стал осматриваться в поисках транспорта. Ага, а вон какой-то сонный таксист, который клевал носом в своем стареньком БМВ. Я решительно направился к нему, одновремено затушив свою трубку и выкинув из нее пепел, засунув ее в карман.
- Эй любезнейший?! Вы не заняты?!- постучался я с такими словами в боковое стекло БМВ.
Человек в машине, как то встрепенулся, ошарашено огляделся, потом увидел мою рожу с улыбкой смотрящую на него через стекло, видимо осознал уже кто он и что он тут делает, а после опустил боковое стекло и сказал:
- Доброй ночи господин, вам требуется куда то ехать?!
- Конечно, господину даже жизненно необходимо куда то ехать.
- Садитесь!- сказал таксист. Я открыл дверь на заднее сиденье, кинул туда свой дипломат и сел сам.
- Вам в ближайший мотель?- опять голос таксиста.
- Нет, мне на Грандвег 23.-сказал я.
- Хорошо, это будет стоить 40 евро.
- Отлично. Если можно то поскорей, я бы еще хотел увидеть своих родственников бодрствующими, а не спящими.- соврал я.
- Ну, сейчас ночь, дорога практически свободна, пробок нет. Мы быстро приедем, господин.

Я откинулся на сиденье и прикрыл глаза, пусть думает, что я решил слегка поспать. А сам задумался: Что же в этот раз, ты приготовил мне за задание, а Ахмет?!

Заработал мотор и машина плавно стала отъезжать от парковки Аэропорта. Шофер посмотрел в зеркало на клиента, тот видимо уснул. Затем таксист вырулил на шоссе и БМВ помчался к ночному городу.

-Убежать хотел, да? Негодник! – я погрозил промокшему кокосу пальцем и завернул в свою кожаную куртку. – Вот, сиди и отогревайся, а то еще простудишься. На улице не май месяц.
Еврей, который в это время правил своим «Титаником», тихо захихикал. Вот еще, не хватало, чтобы какой-то там маргиналистических наклонностей тип смеялся над бедным кокосом.
-Смотри, Парасоль, он будет приходить к тебе в кошмарах, - для верности я приподнял завернутый в куртку кокос над носом шкипера, а затем взглянул ему в глаза. Говорят, что душа человека – это темный лес в безлунную ночь, но они ошибаются, по крайней мере в данном случае. Стоит лишь разорвать одну струнку, потянуть за другую и… вуаля! Готово! Теперь ему постоянно будут сниться кокосы. Право, надо признать, не только во снах...
Кажется, что моя спутница-Вентру почувствовала это легкое воздействие на разум своего паромщика. Впрочем, он сам виноват.
Однако же, девушка не сказала ни слова, и я, не привыкший «бомбардировать» своими перлами пустоту, был вынужден обернуться. Повернув голову в сторону невольной попутчицы, с удивлением обнаружил, что девушка не сидит на отведённом Парасолем специально для неё «цивильном» месте, закинув ногу на ногу и всячески показывая, кто здесь «большой и толстый босс», а тихонько вжалась в самый уголок, затерявшись на казавшемся огромном по сравнению с её миниатюрной фигуркой сиденье.
-Что, ножки боимся промочить? Должно быть на туфельки целое состояние истратила, а? – я криво усмехнулся и прикурил. – Ничего, купишь новые. Вам же это как раз плюнуть, или моя скромная персона здесь ошибается?
Девушка промолчала, но я все же заметил, как предательски вздрогнули её веки. Это не могло не радовать.
- Да оставьте мазельку в покое, добрый сэр, - пропел мне Парасоль, близко-близко наклонившись к уху и обдав резким запахом кислой капусты и какого-то дешёвого одеколона, - Она в каждую поездку вот так сидит и молчит, только кошара её глазищи таращит, супостат американский!
И словно в ответ на его реплику, ошалелый котяра зашебуршал в своей корзине, а потом высунул упитанную чёрную морду, наведшую меня на мысль о том, что так должно быть выглядел сам еврей в свои лучшие годы.
-Хм, а сколь давно ты занимаешься работой паромщика, а, Харон? – я взглянул на еврея и добродушно ему улыбнулся. Все-таки не зря провидение меня связало с этими тремя личностями. Быть может они когда-нибудь пригодятся и…
-У-у-у-у-у! – завыло с левого плеча. Я повернул голову, что узнать кто это там воет. Оказалось, что у меня на плече прыгает маленькая, почти дюймовочка, обезьянка. Занятно.
-Это ты в будущем, если будешь дальше потакать своему Зверю. - Проговорили с правого плеча. – Все-таки они – люди, пусть даже одна из них уже мертва.
Ну вот, сейчас опять начнет мораль читать. Как же я это не люблю!
-Бу-у-у-у! – вновь завыла обезьянка. Посмотрев на нее еще раз, я решил, что особа с правого в чем-то может и права.
- Ась? - «отважный шкипер» уставился на меня плутоватыми глазами цвета цикория, - Ну, сразу как деньги закончились! - простодушно ляпнул он. - То бишь сразу через два месяца после переезда из Штатов в сей славный городишко. И всё-таки чем великодушный сеньор объяснит столь жгучий интерес к моей маленькой персонишке?
-Да так, простое любопытство и ничего более. Слушай, Парасоль, давай-ка рули чуть к западу, в Гавани меня высадите, - я решил, что пока стоит подзавязать наше знакомство до лучших времен. Мертвые, поди, уже крышки гробов грызть стали от нетерпения. Конечно, моя пунктуальность оставляла желать лучшего, но не до такой же степени.
-Кстати, Парасоль, слышал, что сегодня, то есть уже вчера утром сгорела усадьба какой-то важной шишки? – посмотрим, как отреагируют наша дама из высшего общества. Шут шуту не товарищ, а ценный источник новых трюков для увеселения толпы.
- А то как же не слышать, - развёл руками «магистр морского флота», - Оно, конечно, дело-таки громкое и скандальное до карамболя… Ещё бы - меценат в прах обращён, не какой-то там безродный еврей! Да вот и подлюка Ганс туда ещё вчера намылился, поплыву, говорит, может что полезного для быта на руинах и найду… Меценат же был, так его разэтак! А я что - рокфеллер африканский чтоль какой - лишнего топлива тратить, чтобы до его поместья допёхать - это ж вон какой крюк! - «наглядно иллюстрируя», какой это всё-таки «крюк», еврей чуть было не сшиб корзинку с котом в дружественные воды Эльбы. - Ну так поэтому и не поплыл… А слышать-то слышал…
Мисс Ньюман, чьё до безобразия безмолвное состояние навеяло на меня мысль, уж не впала ли она в торпор на веки вечные, наконец открыла глаза и с плохо скрываемой заинтересованностью делала вид, что мы с паромщиком окончательно добили её своими байками.
«Что ж, мадмуазель, скоро придет пора сказать «До свидания», развлекайтесь среди таких же, как и вы, вентру, ну а я, скромный малк, отправлюсь дальше по своей дороге из желтого кирпича». Мысли, мысли, мысли, вы когда-нибудь придете в должный порядок?
-Нет! – был мне ответ.

Признаться честно — я не люблю воду, и дело здесь совсем не в том, что мои родители погибли в катастрофе, случившейся в океане... Но сама вода — слишком непостижимая, загадочная, если хотите, она зовёт и манит, просит заглянуть в её прохладные просторы. У воды холодная, злая душа, и не стоит доверять обманчивому молчаливому спокойствию её безмятежной глади... кто может знать, сколько незримых рук утопленников поднимаются из этого котла смерти? Я не боюсь, нет, но всё моё существо замирает, когда мне приходится пересекать какой-либо водоём. Не поймите неправильно, конечно же, лужей осенней воды, цветными пятнами бензина распустившейся на асфальте, меня не смутить.
Судёнышко резво рассекало волны, но мне казалось, что оно тащится, словно заснятая на видео и воспроизводимая с замедлением черепаха. И тому было причиной не только вечное ворчание Парасоля...
От моего внимания не ускользнуло лёгкое ментальное возмущение — очевидно, это помешанное дитя Малкава применило одну из своих «штучек» на «славном капитане». Что же, веселись, птенец — а по твоим «фокусам» видно, что тебе нет ещё и пяти лет; быть может, хоть это разбавит скуку нашего затянувшегося «круиза»... Ты можешь даже слегка подшутить надо мною — слышала, такие проделки оказывают благотворное влияние на ваши расстроенные мозги и малость повышают самооценку. Меня не так-то легко раззадорить безобидными пародиями на остроты, уж поверь... И чтобы вывести меня из состояния устойчивого душевного равновесия тебе придётся чуть-чуть постараться. Ну же, напряги свой удивительный центр мозговой активности и выдай поистине шедевр... Что же ты медлишь, повеселите меня — ведь вместе с сумасбродом-евреем вы составляете превосходный сатирический тандем... я бы даже накинула вам обоим по 10 евро за выступление, если бы в принципе располагала такой мелочью...
Я думаю, что ваш дует вполне сработался и уже может собирать целые «толпы» у дверей какой-нибудь дешевой ночлежки... Право же, Парасоль, какая непревзойдённая экспрессия! Ты так усиленно открещивался от знаний каких-либо подробностей недавнего инцидента, что я было подумала, уж не располагаешь ли ты действительно какой-нибудь ценной информацией. А сородич — вот тебе-то я просто апплодирую стоя! Если всё-таки решитесь выступать на большой сцене, пришлёте билетик давней почитательнице ваших непревзойдённых талантов (О, ну что вы, лично приходить ко мне не надо, столь великим артистам незачем разбрасываться ценным временем... Я вполне буду довольна передачей через курьера), договорились?
Ну вот, зря я расположилась поудобнее и решила открыть глаза, дабы лицезреть ваш триумф - кажется, веселье подошло к концу — сын Малкава, промямлив какое-то подобие цивилизованного прощания, упорхнул на встречу восторженной толпе... Куда же Вы, маэстро, а как же автограф?!
Но, погодите, ужели моё восклицание не осталось без ответа? - присмотревшись, я замечаю маленький свёрточек бумаги, приветливо подмигивающий мне завёрнутым уголком и зовущий поднять его с этого грязного негигиеничного пола. Позвольте, ещё секунду назад его здесь не было! Неужели артист оставил весточку, пусть и совершенно случайно?
Быстро наклонившись и (вот мерзость!) подобрав бумажку с днища, я развернула её, воспользовавшись тем, что «кристалльно честный гроза акул» отвернулся и не сможет возжелать вернуть мою нежданную находку её законному обладателю.
Ну уж нет, дудки, я совсем не собираюсь отдавать добытый с таким трудом и терпением трофей!
«St. Georg, Ferdinand Beit Strabe, 88-А» - гласил помятый клочок тетрадного листа, однако же, достаточно большой, чтобы помимо рукописного текста вместить набросок какого-то небольшого человекообразного существа, видимо, женского пола (Что же, весьма и весьма неплохой рисунок девочки. Это ведь Ваше, талантище? У какого мастера живописи Вы учились, у Пикассо, нет? Впрочем, в любом случае примите комплимент от непросвещённой Вентру).
Хм, а почему бы мне не последовать по Вашим следам? Вы же наверняка слышали истории о неадекватных фанатах, преследующих своих кумиров на каждом шагу? Почему бы и мне не испробовать самой и не показать Вам, насколько далеко можно зайти в поклонении своим идолам?
А если серьёзно, то так я, пожалуй, и сделаю — вряд ли помпезный приём, на который я всё-равно опоздала больше положенного по этикету, и какой-нибудь престарелый аристократ, окажутся достойной альтернативой двум пакетикам свежайшей крови достойнейших из достойных, которые всегда составляют компанию моему милому «курносику» в миниатюрной дамской сумочке....
Не знаю, куда бы завели меня размышления такого рода, если бы на помощь нежданно не подоспел Парасоль, мой верный рыцарь ржавого корыта, в это самое мгновение обернувшийся и выразительным кашлем давший понять, что вынырнул из мечтаний о скорых гастролях и снова находится в моём полном распоряжении.
-Что же, почтенная мадмуазель желает, чтобы низший червь доставил её как обычно? - Спенсер, проводив взглядом спину удаляющегося малкавиана, подмигнул мне и неуклюже спародировал некое подобие реверанса.
- Нет, Парасоль, этой ночью мы поплывём чуть дальше, но сначала позвольте поинтересоваться, что за жалкий шут выбрал Ваш катер ареной для ночного представления? - я решила начать своё миниатюрное расследование со вполне безобидного вопроса.
- А, этот тип чтоли? - «шкипер без страха и упрёка» кивнул в сторону пирса, куда две минуты назад отправился вампир, - Ну, так я здесь вообще не при делах! Я таки бороздил водные просторы, ожидая момента, когда нужно будет на стремительных крыльях моей малышки примчаться к великодушной госпоже, - «О, Каин, как же безвкусно льстит этот еврей, словно медведь ударяет грубыми лапами по нежнейшим клавишам фортепиано, шедевра девятнадцотого века» - А тут этот странный тип подвернулся — так-сяк, мол, не погуби душу грешную, почтеннейший из извозчиков, доставь вот туда-то сюда-то, позарез, мол, нужно! А я ему и говорю — рад бы помочь, братишка, да ждёт меня на краю воды прекрасная леди, ожидающая своего верного возницу и заплатившая, к тому же, чтобы я специально никого не подвозил в оределённое ею время, так что извини, мол друг... А он мне...
- Хватит, хватит, Спенсер! - мне пришлось остановить еврея до тех пор, как он сползёт на пыльное днище этой мерзкой посудины и начнёт поливать мои изысканные туфли своими горючими слезами и соплями. - Сегодня, пожалуй, я не в лучшем настроении, чтобы отправляться на прогулку... и всё благодаря этому сомнительного вида господину и, конечно, Вашему неожиданному добросердечию, герр Парасоль - «Да, вот так, а теперь ещё стоит словно невзначай бросить на него печальный взгляд из-под почти влажных ресниц... Ах, леди расстроилась, какой конфуз, негодник!»
- Таки каждый может доброго человека оскорбить, - невесело вздохнул мой «верный возница» и посмотрел мне прямо в глаза своими большими, похожими на таковые старой гончей, ушлыми глазами, теперь мне показалось, что расплакаться собирается он.
Ненавижу, когда от моего прямого взгляда не отводят глаз, да ещё и кто — какой-то жалкий смертный! Никогда не делай так, негодяй!
Втянув похожим на старую морскую губку носом ночной воздух, Спенсер не без усилия заставил чихнуть свою дрянную лодчонку, и мы, описав «круг почёта» рядом с пирсом этого ужасного вместилища разврата, величественно исчезаем в ночи, держа курс на район Святого Георга.